* * *
Мчись над волной, смелый, парусник мой белый.
Над головой шалой светится Марс алый.
Лево руля, Ларсон! Может быть, я с Марса.
Может быть, я пришлый и на Земле лишний.
Может быть, я - вечный. Может, мой путь - Млечный,
и мне на пути этом краю-конца нету.
Остров ли там, мыс ли? Племя ль чужой крови?
Иль это тень мысли о дорогом крове?
Иль это мой облик, иль это мой отблеск -
в шуме ветвей древа, в песне твоей, дева?
Иль от тебя эта ночь меня прочь гонит,
иль в глубине где-то чёрт водяной стонет?
Днища судам моет, всех на себе носит,
а по ночам воет: душу мою просит.
Я людям отдам сушу, я небо отдам Богу,
я чёрту отдам душу. Их у меня много.
И, словно дурной признак, явится мой призрак -
в шуме ветвей древа, в песне твоей, дева.
Зря ты глаза прячешь, зря мне покой прочишь.
Знаю, о чём плачешь, - сердце забрать хочешь.
Ну что ж, запирай дверцы. Но помни, ведь я с Марса.
Что ж, забирай сердце, их у меня - масса.
И каждое мне мило. И в каждом из них - сила,
и знамя моей воли, и пламя моей боли.
Но это не мой облик, это лишь мой отблеск -
в шуме ветвей древа, в песне твоей, дева...
1982