НАДО БЫЛО
Десять первых лет – я в изумлении таращился на белый свет.
Впрочем, и потом – воспринимал происходящее с открытым ртом.
Даже и затем – ещё, разинув рот, нередко замирал я, нем,
чуть только возникало предо мной
иного пола существо и повергало в зной.
Раз в густом метро одно такое угодило мне зонтом в ребро.
Всякий тут бы взвыл – а я, напротив, приосанился и рот закрыл.
В загсе номер пять нам поручили подружиться и совместно спать.
Я лестницей бежал бы боковой –
но там с букетами и в галстуках сиял конвой...
Десять первых лет мы утешались идеалами, которых нет.
Кризис рос, как флюс. Изъяны нечем было крыть, и назревал конфуз.
Вдруг узналась весть, что можно крыть материалами, которых есть,
и мы не постояли за ценой –
и, где потрескалось, навесили ковёр стенной.
Цел он и сейчас. Его бахромчатые джунгли поражают глаз.
В джунглях виден лев, и на лице его голодном очевиден гнев.
Ясно, что не Босх. Но тоже душу веселит и тренирует мозг.
Недаром очень много вечеров с тех пор
я скоротал, в узор означенный вонзая взор.
Вечер гас и тлел. Гуляли мухи по ковру. А я сидел, смотрел.
Думал года два – пока не выдумал, что муха интересней льва.
Лев пред мухой прост: всего-то пафоса, что грива, аппетит и хвост.
А у неё и крылышки, и ножек шесть!
Она довольствуется крохами, которых есть...
Сыну в десять лет мы подарили барабан, а надо было – нет.
Мальчик – меломан. Повсюду ходит с барабаном и бьёт в барабан.
А когда не бьёт – то окунаешься в безмолвие, как муха в мёд.
И чудится тебе, что только рот закрой –
и всё желаемое сбудется само. Нет? Ой.
2007