ПРИМЕЧАНИЕ К «БЫСТРОВУ»
В апреле, да, но был этот весь сыр-бор не первого, а второго.
И прямо сидел кассир, и глядел в упор. Но он не узнал Быстрова.
Узнаешь тут – когда в потолок палят, пугают огнём и дымом,
и в пятнах на злоумышленнике бушлат, и шапка-ушанка дыбом.
С пальбой Быстров, положим, пересолил. Но – взял-таки куш, затейник.
И вышел цел, не вывели, полон сил и с полной ушанкой денег.
И лишь тогда, а вовсе не до того, не загодя, не вначале,
напали скорбь и оторопь на него. Но не на того напали.
Теперь он знал, что зло иногда не зло, а только такое слово.
Что сбросит он камуфляж, освежит чело – и мы не найдём Быстрова.
Что с космосом и с собою разлад уже его не гнетёт, не бесит:
вся тяжесть лишь в оболочке, а не в душе. Душа ничего не весит.
Не ясно, как в итоге взбрело ему, такому теперь иному,
свернуть, пусть не к реке, но некоему, действительно, водоёму.
Плохой свидетель лодочник-инвалид, под сорок уже в маразме.
Ни на одном наречии не говорит. По-португальски разве.
Насчёт лекарств и, якобы, пузырька дающих свободу гранул:
положим, был пузырёк, но без ярлыка, и тоже как в воду канул.
Пока спасибо сыщикам и на том, что (денно трудясь и нощно)
нашли тот самый, кажется, водоём. Или такой же точно.
2009