* * *
Что впредь сумеешь быть одна,
ты вряд ли знала, пока юна
была. Но уметь училась.
Легко перенесла успех,
повергла многих, отвергла всех.
Любви не случилось.
Сколь ни был кто смышлён, пригож, увлечь не смог.
И всадник тоже был хорош, и тоже не увлёк.
Тебе ль теперь жалеть о них,
о соискателях отставных.
Жилось им с тех пор невнятно.
Успели в том числе во власть
они вскарабкаться и упасть
опять безвозвратно.
Ушли в уклон, сместились в балаган, в шуты.
Давно грустят о них другие дамы, но не ты.
А что до всадника с конём,
помимо прочих, грустит о нём
острог и верёвка плачет.
Его не нам с тобой судить.
В одном уверены можем быть:
уже не прискачет.
Руки твоей просил и я, но тот отказ
иных когда-то сокрушив, меня скорее спас.
Избегли брачных мы хлопот.
Не ради нас бушевал вразброд
банкет и взрывался порох.
Зато потом, к седым летам
не утонуть во взаимных нам
долгах и укорах.
Зато не наш остаток дней уйдёт на то,
чтоб выяснить, кто больше был любим и меньше кто.
Покой, само собой, не сплошь.
Порой по осени ночью дрожь
и сон не в ладу с погодой.
Однако мог ли быть точней
тот выбор между Бог знает чьей
рукой и свободой?
А шум извне в итоге просто шум извне,
не гость откуда ни возьмись, не всадник на коне.
<2021>