ЧУМКА
Ты не смотри, что полдень ярок-жарок и кругом забор.
Пройдя осинник, доску сдвинешь, вынешь — и прыжком в зазор.
Чинили долго, беззаветно — тщетно. Всякий раз — дыра.
Решайся, Гретхен. Скоро скучный, душный тихий час. Пора.
Вещей чем меньше, тем удобней, чтоб не создавать возни.
Вот разве книгу, хоть и жарко, жалко оставлять. Возьми.
Там эта драма... Капулетти... эти все дела, как есть...
Лишь до чумы на оба дома дрёма не дала дочесть.
Ромео твой сейчас, должно быть, ноготь прикусив, скулит:
«Играет мною Гретхен злая, зная, что ревнив, шалит.
Вчера на танцах с этим, в тёртых шортах, трепачом была.
Но не собой она была бы, кабы что-то в нём нашла.
Он лишь тоску на всех наводит, ходит вечно без штанин.
На брусьях крутит выкрутасы: сбрасывает вес, кретин...
А сам нескладен, неспокоен, скроен как-то врозь и ввысь.
Не верю я, не той он пробы, чтобы с ним всерьёз сойтись.
Пускай молва о них повсюду, буду глух и чужд... А всё ж.
Злодейка Гретхен... маргаритка... пытка, хоть и чушь, и ложь...
Её не я целует в шею, с нею ча-ча-ча — не мне...
Никто не смел, а я посмею, взгрею трепача. Чтоб не...»
Меж тем трепач в заботах выше крыши, вся спортчасть — на нём.
Готовься к смотру, честь отряда, надо не упасть лицом.
А с кем готовься? Сплошь юннатки, прятки меж осин от них.
Моргнул — и тут же весь в помаде... на десять один — жених.
Беды не видят в макияже, даже в табаках — стыда.
Перед отбоем весь осинник в синих облаках. Да-да.
Успехов ноль, усердья крохи... вздохи при луне... нытьё...
Ромео прав: похоже, это лето, Гретхен, не твоё.
Ревнивца пылкого другая злая отвлечёт, дразня.
А трепачу пирожных разных в праздник напечёт родня.
Он их отдаст юннаткам трескать: дескать, самому вредны...
И все так детски, идиотски, плотски целомудренны!
К электропоезду короткой тропкой три версты — не крюк.
На полный срок добавить летним сплетням остроты — не трюк.
Билет — полтинник, Маргаритка, скидка — четвертак — не всем.
Ты тихим часом лесом двигай. С книгой или так, ни с чем.
Не обожглась ты этой самой драмой, усыпил отбой.
И тот вчерашний, неумелый, белый танец был — не твой.
Руки рукой держась, не плыли... или там — щекой щеки...
Ты, Гретхен, чапай лесом, чухай... нюхай колокольчики.
Финал дочтёшь, героев женишь, сменишь имена сама.
Что до чумы — за ней не станет, грянет и она, чума.
Всегда плела всему на свете сети — и сплетёт ещё...
Кладу цветы на ваши оба гроба, дети. Вот и всё.
2022