* * *

Посмотрите, вот идёт самый заурядный,
самый средний человек - тысячи таких.
И не то чтоб некрасив, хоть не слишком ладный,
и не то чтоб озорной, хоть не слишком тих.
    Он шагает не спеша вдоль домов окрестных,
    мимо тех же, что и мы, булочных, аптек.
    Человек как человек, а всё же интересно,
    всё ж охота разузнать, что за человек.
Так и тянет подойти, расспросить тактично,
чей он любящий отец, чей он верный сын,
и каким идеям он предан безгранично,
и какой такой страны честный гражданин,
    и что радует его, что его тревожит,
    и откуда он пришёл, и куда идёт,
    может, чем ему помочь, может, он поможет,
    может он-то мне как раз жизнь перевернёт.
Но не стал я подходить, спрашивать подробно:
вдруг чего не так скажу, вдруг спрошу не то?
Все же с ходу налетать как-то неудобно:
пусть идет куда и шёл, я ж ему никто...

    (тут надо было закончить,
    но я сочинил такой вот
    маразматический конец)

И пришёл он не спеша, скажем, на работу,
и напялил он халат, и на место сел,
и о чём-то в телефон запросил кого-то,
ну, а тот ему в ответ что-то повелел.
    Что конкретно - не скажу, не имею фактов.
    Общий смысл был такой, что можно начинать.
    И нажал он на рычаг, и мильон контактов
    враз замкнулись - и пошло, краю не видать!
Полетели гарпуны точно по мишеням,
по морозам, по снегам вдарила теплынь,
прекратились барсуки, кончились олени,
перестал существовать Сихотэ-Алинь.
    Удался эксперимент - всё черно от дыма.
    Дело сделал человек, можно покурить...
    Ох, и жалко, что тогда я протопал мимо!
    Всё же надо было мне с ним поговорить.

<1984>