РОМАНС-МАРШ

Порою давней, хмельной да резвой,
твои считал я имена, но бросил счёт.
Звалась ты Мартой, звалась Терезой...
Не знаю, кто и как теперь тебя зовёт.

Всегда внезапно, всегда поспешно
встречались мы, где только случай выпадал.
От Люксембурга до Будапешта
следил я странствия твои, потом устал.

Деля разлуку на сто и двести,
я понимал, не услыхав ни "нет", ни "да",
что никогда мы не будем вместе,
но и навеки не простимся никогда.

Шутя исчезнешь, легко возникнешь,
изменишь подданство, марьяж осуществишь, -
но от меня ты едва ль отвыкнешь
и мне отвыкнуть от себя не разрешишь.

Письмо примчится - с невнятной маркой,
на невозможном языке, Бог весть о чём.
Была ты немкой, была мадьяркой...
Кто ты теперь, не разберу и с толмачом.

Да много ль ты мне напишешь, кроме
расхожей истины, что всюду - как везде?
О новом муже, о новом доме,
о местной моде, о погоде, о дожде...

О том, какая в гостиной ваза,
какой фонтан в твоём саду, какой бассейн...
А по-немецки - в конце три раза:
Auf Wiedersehen! Auf Wiedersehen! Auf Wiedersehen!

1990