ДЖИМ

Двадцать лет, свирель, котомка,
лучший посох в мире, лучший кнут.
Джим - овчар, в округе славный -
через реку стадо гонит вброд.
Всё, казалось бы, нетленно,
всё незыблемо, - но Случай тут как 
тут: привет, землетрясенье!
Дно колеблется, и тонет скот...

В берег врос, молчит, не лает
пёс, помощник Джима, тоже Джим.
Нем и я. Моя отвага
вся ушла, на чёрном скрылась дне.
В сотый раз забыв, что зримый
мир вокруг скорее всё же мним, чем
зрим, стою, смотрю, гадаю:
жизнь моя, иль ты приснилась мне?

Смехом смех, но я, должно быть,
тоже Джим, иначе что за пыл?
Сам же всё привёл в движенье,
сам расставил семафоры, плут.
Вялый слог, набросок бледный,
штрих, пунктир, сеанс гипноза - был и
сплыл, так - что по нём я стражду?
Что к нему мои все взоры льнут?

Зной дрожит, стога дымятся.
Край земли, хоть сядь и ноги свесь.
Двадцать лет, пустых, как космос.
Счастья вкус, житья иного след.
Скажут мне: уж не венец ли
долгих домыслов о Боге весь твой
здесь? Не это ль, скажут, Бог твой?
Вздор, скажу, такого слова нет.

1994